"Хорошую религию придумали индусы,
что мы, отдав концы, не умираем насовсем..."
В предыдущей жизни я был молодым и ответственным почтовым ящиком. Висел в соседстве с собратьями по труду и мечтал, как все, о крупных почтовых переводах, о дорогих журналах с хорошей полиграфией и, конечно же, Письме, в котором будут написаны слова Большой Любви и обязательно приложена Её фотография. Но приходили одни повестки в налоговую инспекцию и назойливые бесплатные рекламные издания. И вот однажды пришло Оно!! Пахнущий дорогим парфюмом от "Guerlein" конверт!
Да-да! Вы не поверите, но в той жизни был свой "Guerlein", впрочем, как и владелец всемирной сети ресторанов быстрого самообслуживания мультимиллиардер Гил Бейтс и, конечно же, известная болгарская певица Галла Пугачёва. Вы не удивляйтесь тому, что я был столь широко образован и глубоко начитан! Ведь это лишь одна из составляющих моей важной и нужной обществу профессии.
Конверт был хорошо проклеен и
сложЁн, на его уголках ещё сохранились следы Её губной помады. О Её изысканном
вкусе красноречиво говорили приятный размер письма, его вес и большая почтовая
марка с изображением президента и его супруги. Сквозь тонкое платье из дорогой
бумаги можно было нащупать уголки вожделенной фотографии. Её ни с чем нельзя
было спутать.
Чёрнобелая! Картон! Бромпортрет!!
Каждой сварочной своей точкой, каждым швом я ощущал Её изящный почерк с лёгком наклоном
вправо и исключительное знание правил пунктуации и орфографии. Это было волнительно
и приятно возбуждало!
Нет, только не подумайте обо мне ничего плохого. Я не вскрываю письма. Конфиденциальность переписки самая главная почтовая заповедь! И, в конце - концов, я же ещё на заводе давал клятву Почтократа! Но всеми своими уголками я ощущал то, чего не могла видеть даже повидавшая многое моя прорезь.
Две недели я переживал состояние неизбывного, безысходного счастья и признательности судьбе. Да что тут говорить!? Я был влюблён, и письмо отвечало мне молчаливой взаимностью. Нежно обнимая конверт со всех сторон, я мучительно думал о дне неизбежной для нас разлуки. Я страдал от ревности и не знал, как висеть дальше. Мне почти не спалось. Но в редкие минуты сна я видел себя большим письмом без адреса и марки, которое лежит на пустой полке Главпочтамта с надписью "До востребования".
Но однажды утром, пробегая мимо, мальчишка с четвёртого этажа кинул в меня горящую спичку. О нравы!!! Несколько секунд и от предмета моей любви осталась горстка пепла. А меня и красить-то не стали.
Дня через три меня закопал на
свалке бульдозер.
"Се ля ви", как говорят китайцы!
2001г.